После Натчеза я проехала через Виксбург - еще один городок, расположенный на берегах Миссиссипи, чьи лучшие времена также пришлись на годы до войны между Севером и Югом.
Виксбург напоминает Нижний Новгород: стоит на высоком холме у слияния рек Миссиссипи и Язу, имеет бутафорски выглядящий старенький причал, куда с середины весны приплывают снизу от Нового Орлеана туристические кораблики. В тот день на улицах никого не было, город казался вымершим. Только на набережной дежурила пара полицейских машин. Я нашла красивое полуразрушенное здание, полезла внутрь и нос к носу столкнулась с местным мужиком - "а что это вы тут фотографируете?" - который оказался владельцем. Он с приятелем ремонтировал дом собственными силами, чтобы открыть там через пару месяцев ресторан барбекю. Очень развеселился, узнав, что я из России. Примерно так же развеселился однажды гаишник в Канзасе, когда я показала ему права.
Владелец провел мне экскурсию по ресторану - "тут будет то, тут будет это, а это антикварные лампы, а это дорожные знаки тридцатых годов, я всю жизнь собирал эту ерунду, весь гараж забил, наконец-то у меня будет место, куда я смогу это все повесить!". Заодно рассказал главное об истории Виксбурга.
Выяснилось кстати, что в прошлом он университетский профессор ("у меня было трое русских студентов, я привык говорить четко и медленно"). Стало ясно, почему его образовательный напор невозможно остановить. К тому же я была вопиющей по необразованности туристической птицей, он просто не мог отпустить меня без лекции - ведь обычно в Виксбург люди приезжают смотреть места боевой славы, предварительно начитавшись об истории Гражданской войны. Туда едут школьные классы с учителями и просто фанаты истории США. Виксбург был важным опорным пунктом южан, контролировавшим доступ к Миссиссипи, перенес мощные обстрелы и сдался проклятым янки только после двухмесячной осады со стороны северян.
"Жители прятались в подвалах и ели крыс!" - сказал профессор. Сеебя он к виксбургцам не относил, он приехал откуда-то из другого места и вложился в ресторан, потому что тот продавался по дешевке. Сказал, что за два года, прошедших с покупки, недвижимости в Виксбурге уже поднялась в цене. Очень рассчитывал на приближающийся летний сезон и на барбекю 4 июля.
"Виксбург не праздновал 4 июля практически до конца Второй мировой войны. Потому что здесь этот день воспринимали как празднование победы над Югом, а себя ощущали проигравшими".
"Город был завален гильзами. Все эти улицы были ими усыпаны. А вон в той ратуше - но сегодня она закрыта - там подписали договор о сдаче города".
На выезде из Виксбурге находится военный парк. Помимо разных статуй имени американских штатов, которые (статуи) выглядят примерно как статуи рабочих и студентов, украшающие МГУ, там есть еще километры рвов, старые пушки и все такое. Более двадцати километров укреплений.
Ночлег у меня был забронирован в часе езды от Виксбурга в доме каких-то Джонсов, все отзывы о которых на арнби были в высшей степени хвалебными. Джонсы обещали гостям "настоящее южное гостеприимство" и диван в гостиной. В отзывах один из гостей рассказывал, как его угощали каким-то южным блюдом и давали полезные советы. Дом Джонсов находился в местечке Брэндон рядом со столицей штата Миссиссипи Джексоном - названном так в честь генерала Джексона, который, среди прочего, в 1815 году воевал под Новым Орлеаном с британцами и победил. Наверняка воевал бы и с северянами, как все южные генералы, но умер задолго до той войны.
Хотя зимой на Юге тепло, темнеет все равно довольно рано, и пока я искала дом Джонсов, наступили сумерки. Навигатор вел в леса, никакого города Брэндона видно не было. Время от времени среди сосен мелькали одинокие жилые строения, попался также один перекресток с указателем на школу, но и только. О таких местах пишут в словарях, когда надо объяснить, что такое "backwater town" (городок в полной глуши).
"Where the hell are we?"
"I don't know, some backwater hick town. I can't find it on the map."
Местность была холмистая, дорога узкая.
Поворот за поворотом.
Лес становился все гуще и все унылей.
На очередном перекрестке навигатор велел свернуть на еще более узкую дорожку и поехать куда-то вверх по заросшему соснами холму. Довел до большого одноэтажного деревянного дома, рядом с которым стоял сарай (тоже немалого размера), и сообщил, что это и есть пункт назначения.
У входа росло высокое дерево. На нем висели качели. Окна были темными, и в целом вид у дома был неприветливый. Я вышла, поднялась по ступенькам на крыльцо, постучала - никто не ответил. Когда спускалась вниз, из-под крыльца выползли две собаки. Обнюхали меня и вильнули хвостами.
Теперь, когда я заглушила мотор, стало слышно, какая вокруг тишина.
Примерно в километре внизу под холмом у дороги был еще один дом, я видела его, когда заворачивала, но его существование ничуть не делало окрестности более обжитыми. Телефон сделал попытку изобразить отсутствие связи. Это показалось мне вопиющим киношным клише. Вообще, надо сказать, с годами я поняла, что все, что пишут сценаристы фильмов ужасов - чистая правда, так в жизни все и происходит. Трупы врагов именно что обычно оживают в конце и хватают тебя за ногу.
Сумрак густел. С верхней ступеньки кое-как удалось отправить хозяевам смс-ку. Они ответили, что приедут минут через двадцать. Ездили, мол, забирать ребенка из гостей. Поэтому я полчаса сидела в сумраке на крыльце чужого дома в лесу посередине штата Миссиссипи и смотрела на собак, а собаки задумчиво смотрели на меня, соображая, стоит ли снова лечь спать или ожидается какое-то развитие событий. Сквозь ветки деревьев светила луна.
Наконец явилось семейство Джонсов на драндулете, тоже словно взятым из всех фильмов про американскую глубинку вместе взятых. Это был старый форда-универсал с просевшим багажником и забитым непонятными вещами задним сиденьем (помимо вещей там еще были двое детей). Из машины выгрузились мать и отец Джонсы, сзади вылезли мальчик с девочкой лет 6-8, явно любопытствующие, но слишком воспитанные, чтобы рассматривать в упор. Они поглядывали искоса и были очень тихими. Бесшумные шестилетние дети, скользящие вдоль стен и отвечающие матери "да, мэм" - довольно пугающее зрелище для неподготовленного человека.
Входная дверь была двойной: первая створка деревянная, вторая за ней сетчатая. Открывалась она в большую гостиную, соединенную с кухней. В углу слева стояла клетка с кроликом. Вправо по коридору были двери в ванную и другие комнаты, влево тоже шел коридор с закрытыми дверями. Тут же стоял тот кожаный диван, на котором гостям полагалось спать.
Внезапно оказалось, что Джонсы общаются со мной крайне холодно. Придраться было не к чему, но "южным гостеприимством" эту манеру общения было не назвать. Мать сразу смылась куда-то в глубину дома, отец семейства махнул рукой в сторону плиты и раковины, предложил пользоваться чем захочу, выдал постельное белье с одеялом и тоже исчез. На цыпочках прокрались дети, шепотом поговорили с кроликом и ушли. В гостиной было довольно холодно. Я обошла ее по кругу, от клетки до холодильника с примагниченными открытками.
На каждой более-менее свободной поверхности висело распятие или открытка с Иисусом, или вышитая молитва, или какая-нибудь табличка с цитатой из Евангелия. Часть крестов была, судя по кривизне исполнения, сделана детскими руками. Голубое керамическое распятие сохло на плите между конфорками. Возле холодильника висели картинки, изображающие Иисуса на кресте, с красными пятнами крови, стекающей по рукам и ногам. Тоже явно нарисованные детьми вместо принцесс или лошадок. На самом холодильнике религиозные материалы были прилеплены в три слоя. Судя по выбранным цитатам, Джонсы уповали на страдания как на дорогу к спасению.
Я задумалась, что эти люди могут думать о туристах из России. Простые американцы из глубинки до сих пор считают всех условных русских "коммунистами", причем я так и не поняла, какой смысл они в этот термин вкладывают - ясно только, что нехороший. Джонсы были бедными (после нескольких месяцев в США я наконец научилась отличать американских бедных от среднего класса), поэтому не хотели отказываться от 25 долларов за ночь. Но общаться со мной тоже не хотели. Может, и к лучшему, потому что глядя на все эти распятия и чудовищные изображения страдающего Иисуса рукой шестилетних детей сложно было представить, о чем мы с ними можем говорить. Но все равно, по американским понятиям их поведение было до странности грубым, а ведь я даже сказать им толком ничего не успела! И это после таких восторженных отзывов на арнби! Я выключила лампу, улеглась на диван и решила надеяться, что они хотя бы не зарубят меня во сне топором во имя избавления мира от грешника.
Встала на заре - хозяева еще спали - и уехала сразу, решив выпить кофе где-нибудь по дороге. Одна из вчерашних собак проводила меня до машины, вторая подняла голову на секунду и принялась дальше спать.
Только в придорожной кофейне я посмотрела на свои вещи внимательней и поняла, что весь вечер махала перед Джонсами дорожной сумкой из Финляндии с принтом работы художника Тома оф Финланд. Том оф Финланд - финская гей-икона, принт, соответственно, представлял собой изображения брутальных гей-парочек в вызывающих нарядах. Я ездила с этой сумкой так давно, что перестала обращать на рисунок какое-либо внимание.
Ни я, ни Джонсы не написали друг другу отзывов на арнби. Просто сделали вид, что моего визита вообще не было.
Виксбург напоминает Нижний Новгород: стоит на высоком холме у слияния рек Миссиссипи и Язу, имеет бутафорски выглядящий старенький причал, куда с середины весны приплывают снизу от Нового Орлеана туристические кораблики. В тот день на улицах никого не было, город казался вымершим. Только на набережной дежурила пара полицейских машин. Я нашла красивое полуразрушенное здание, полезла внутрь и нос к носу столкнулась с местным мужиком - "а что это вы тут фотографируете?" - который оказался владельцем. Он с приятелем ремонтировал дом собственными силами, чтобы открыть там через пару месяцев ресторан барбекю. Очень развеселился, узнав, что я из России. Примерно так же развеселился однажды гаишник в Канзасе, когда я показала ему права.
Владелец провел мне экскурсию по ресторану - "тут будет то, тут будет это, а это антикварные лампы, а это дорожные знаки тридцатых годов, я всю жизнь собирал эту ерунду, весь гараж забил, наконец-то у меня будет место, куда я смогу это все повесить!". Заодно рассказал главное об истории Виксбурга.
Выяснилось кстати, что в прошлом он университетский профессор ("у меня было трое русских студентов, я привык говорить четко и медленно"). Стало ясно, почему его образовательный напор невозможно остановить. К тому же я была вопиющей по необразованности туристической птицей, он просто не мог отпустить меня без лекции - ведь обычно в Виксбург люди приезжают смотреть места боевой славы, предварительно начитавшись об истории Гражданской войны. Туда едут школьные классы с учителями и просто фанаты истории США. Виксбург был важным опорным пунктом южан, контролировавшим доступ к Миссиссипи, перенес мощные обстрелы и сдался проклятым янки только после двухмесячной осады со стороны северян.
"Жители прятались в подвалах и ели крыс!" - сказал профессор. Сеебя он к виксбургцам не относил, он приехал откуда-то из другого места и вложился в ресторан, потому что тот продавался по дешевке. Сказал, что за два года, прошедших с покупки, недвижимости в Виксбурге уже поднялась в цене. Очень рассчитывал на приближающийся летний сезон и на барбекю 4 июля.
"Виксбург не праздновал 4 июля практически до конца Второй мировой войны. Потому что здесь этот день воспринимали как празднование победы над Югом, а себя ощущали проигравшими".
"Город был завален гильзами. Все эти улицы были ими усыпаны. А вон в той ратуше - но сегодня она закрыта - там подписали договор о сдаче города".
На выезде из Виксбурге находится военный парк. Помимо разных статуй имени американских штатов, которые (статуи) выглядят примерно как статуи рабочих и студентов, украшающие МГУ, там есть еще километры рвов, старые пушки и все такое. Более двадцати километров укреплений.
Ночлег у меня был забронирован в часе езды от Виксбурга в доме каких-то Джонсов, все отзывы о которых на арнби были в высшей степени хвалебными. Джонсы обещали гостям "настоящее южное гостеприимство" и диван в гостиной. В отзывах один из гостей рассказывал, как его угощали каким-то южным блюдом и давали полезные советы. Дом Джонсов находился в местечке Брэндон рядом со столицей штата Миссиссипи Джексоном - названном так в честь генерала Джексона, который, среди прочего, в 1815 году воевал под Новым Орлеаном с британцами и победил. Наверняка воевал бы и с северянами, как все южные генералы, но умер задолго до той войны.
Хотя зимой на Юге тепло, темнеет все равно довольно рано, и пока я искала дом Джонсов, наступили сумерки. Навигатор вел в леса, никакого города Брэндона видно не было. Время от времени среди сосен мелькали одинокие жилые строения, попался также один перекресток с указателем на школу, но и только. О таких местах пишут в словарях, когда надо объяснить, что такое "backwater town" (городок в полной глуши).
"Where the hell are we?"
"I don't know, some backwater hick town. I can't find it on the map."
Местность была холмистая, дорога узкая.
Поворот за поворотом.
Лес становился все гуще и все унылей.
На очередном перекрестке навигатор велел свернуть на еще более узкую дорожку и поехать куда-то вверх по заросшему соснами холму. Довел до большого одноэтажного деревянного дома, рядом с которым стоял сарай (тоже немалого размера), и сообщил, что это и есть пункт назначения.
У входа росло высокое дерево. На нем висели качели. Окна были темными, и в целом вид у дома был неприветливый. Я вышла, поднялась по ступенькам на крыльцо, постучала - никто не ответил. Когда спускалась вниз, из-под крыльца выползли две собаки. Обнюхали меня и вильнули хвостами.
Теперь, когда я заглушила мотор, стало слышно, какая вокруг тишина.
Примерно в километре внизу под холмом у дороги был еще один дом, я видела его, когда заворачивала, но его существование ничуть не делало окрестности более обжитыми. Телефон сделал попытку изобразить отсутствие связи. Это показалось мне вопиющим киношным клише. Вообще, надо сказать, с годами я поняла, что все, что пишут сценаристы фильмов ужасов - чистая правда, так в жизни все и происходит. Трупы врагов именно что обычно оживают в конце и хватают тебя за ногу.
Сумрак густел. С верхней ступеньки кое-как удалось отправить хозяевам смс-ку. Они ответили, что приедут минут через двадцать. Ездили, мол, забирать ребенка из гостей. Поэтому я полчаса сидела в сумраке на крыльце чужого дома в лесу посередине штата Миссиссипи и смотрела на собак, а собаки задумчиво смотрели на меня, соображая, стоит ли снова лечь спать или ожидается какое-то развитие событий. Сквозь ветки деревьев светила луна.
Наконец явилось семейство Джонсов на драндулете, тоже словно взятым из всех фильмов про американскую глубинку вместе взятых. Это был старый форда-универсал с просевшим багажником и забитым непонятными вещами задним сиденьем (помимо вещей там еще были двое детей). Из машины выгрузились мать и отец Джонсы, сзади вылезли мальчик с девочкой лет 6-8, явно любопытствующие, но слишком воспитанные, чтобы рассматривать в упор. Они поглядывали искоса и были очень тихими. Бесшумные шестилетние дети, скользящие вдоль стен и отвечающие матери "да, мэм" - довольно пугающее зрелище для неподготовленного человека.
Входная дверь была двойной: первая створка деревянная, вторая за ней сетчатая. Открывалась она в большую гостиную, соединенную с кухней. В углу слева стояла клетка с кроликом. Вправо по коридору были двери в ванную и другие комнаты, влево тоже шел коридор с закрытыми дверями. Тут же стоял тот кожаный диван, на котором гостям полагалось спать.
Внезапно оказалось, что Джонсы общаются со мной крайне холодно. Придраться было не к чему, но "южным гостеприимством" эту манеру общения было не назвать. Мать сразу смылась куда-то в глубину дома, отец семейства махнул рукой в сторону плиты и раковины, предложил пользоваться чем захочу, выдал постельное белье с одеялом и тоже исчез. На цыпочках прокрались дети, шепотом поговорили с кроликом и ушли. В гостиной было довольно холодно. Я обошла ее по кругу, от клетки до холодильника с примагниченными открытками.
На каждой более-менее свободной поверхности висело распятие или открытка с Иисусом, или вышитая молитва, или какая-нибудь табличка с цитатой из Евангелия. Часть крестов была, судя по кривизне исполнения, сделана детскими руками. Голубое керамическое распятие сохло на плите между конфорками. Возле холодильника висели картинки, изображающие Иисуса на кресте, с красными пятнами крови, стекающей по рукам и ногам. Тоже явно нарисованные детьми вместо принцесс или лошадок. На самом холодильнике религиозные материалы были прилеплены в три слоя. Судя по выбранным цитатам, Джонсы уповали на страдания как на дорогу к спасению.
Я задумалась, что эти люди могут думать о туристах из России. Простые американцы из глубинки до сих пор считают всех условных русских "коммунистами", причем я так и не поняла, какой смысл они в этот термин вкладывают - ясно только, что нехороший. Джонсы были бедными (после нескольких месяцев в США я наконец научилась отличать американских бедных от среднего класса), поэтому не хотели отказываться от 25 долларов за ночь. Но общаться со мной тоже не хотели. Может, и к лучшему, потому что глядя на все эти распятия и чудовищные изображения страдающего Иисуса рукой шестилетних детей сложно было представить, о чем мы с ними можем говорить. Но все равно, по американским понятиям их поведение было до странности грубым, а ведь я даже сказать им толком ничего не успела! И это после таких восторженных отзывов на арнби! Я выключила лампу, улеглась на диван и решила надеяться, что они хотя бы не зарубят меня во сне топором во имя избавления мира от грешника.
Встала на заре - хозяева еще спали - и уехала сразу, решив выпить кофе где-нибудь по дороге. Одна из вчерашних собак проводила меня до машины, вторая подняла голову на секунду и принялась дальше спать.
Только в придорожной кофейне я посмотрела на свои вещи внимательней и поняла, что весь вечер махала перед Джонсами дорожной сумкой из Финляндии с принтом работы художника Тома оф Финланд. Том оф Финланд - финская гей-икона, принт, соответственно, представлял собой изображения брутальных гей-парочек в вызывающих нарядах. Я ездила с этой сумкой так давно, что перестала обращать на рисунок какое-либо внимание.
Ни я, ни Джонсы не написали друг другу отзывов на арнби. Просто сделали вид, что моего визита вообще не было.
Комментарии
Отправить комментарий